Заполярье - 1972

 

 

 

    Первый мой приезд в Заполярье состоялся летом 1972 года. Один знакомый моего брата Юрия -  Колян, ощутив на старости лет за спиной крылья романтика, собрался ехать работать на Север. Я, тоже, загорелся желанием и через месяц, собрав деньги на дорогу мы со старым, прожженным «зеком», забулдыгой и  пьяницей, заверявшим меня: «Со мной не пропадешь», отправились в путь. Сначала до Москвы, а потом Москва-Лабытнанги. До Москвы вроде все шло хорошо, а после началось…. Перед отъездом  мой верный друг Колян продал  кооперативную квартиру и ехал при деньгах, как важный представитель местной буржуазии. И периодически ходил обедать в вагон-ресторан. И видимо где-то засветился со своим капиталом. И началось…. Откуда только взялось столько верных друзей, советчиков, помощников, готовых жизнь отдать за Коляна. Колян, доверчиво улыбаясь,  важно таял на глазах, как и его бумажник. Водка, шампанское, коньяк, какие-то женщины, карты…. И вот за Котласом он наконец-таки ощутил, что бумажник пуст и друзья безвестно канули в вечность. Вагон-ресторан отцепили и прицепили вагон-лавку, в ассортименте которой были «Горох со свининой», «Килька в томате» и коньяк. Воды в вагонах не было. Поезд шел медленно, и смельчаки выскакивали на ходу, чтобы сбегать в лавку и за водой из протекающих вдоль полотна ручьев. Поезд на Север дышал крепкой субстанцией неубранных туалетов, гороха со свининой и перегара. Как назло стояла нестерпимая жара и Колян, прихватив с собой что-то из личных вещей,  уходил утром в сторону лавки-вагона, и естественным образом возвращалось к ночи некое подобие Коляна. Более криминогенного поезда я еще не встречал. С утра до ночи по поезду мотаются МВДэшники, проверяют документы, кого-то ищут, сажают и ссаживают и такая дребедень ночь и день. Но вот наконец-таки славный город Лабытнанги. Все, конец Света, слезайте граждане, дальше железной дороги нет. Поезд стоит ночь, как гостиница и утром, повернувшись задом-наперед, отправляется в Москву. Поселок небольшой, деревянные дома, несколько 2-х этажных улиц, кафе «Северянка» и «Три лиственницы». Сельпо с апельсинами, яблоками, свежими овощами высшего качества, видимо из дружественных стран соцлагеря. На вокзале чуть в стороне прямо из цистерны кавказцы торгуют «бормотухой». Куда и устремил свои помыслы и ноги мой друг Колян. Наши севастопольские друзья, работающие в Лабытнангах и в Надыме, были неприятно удивлены нашему приезду, а их возможности, обрисованные в Севастополе: «Что все у них схвачено….», оказались нулевыми. На следующее утро, оттащив Коляна от цистерны, и более-менее приведя его в порядок, мы пошли в поисках работы в конторы и организации. Все шло нормально, и нас брали, меня мастером или прорабом, а Коляна бригадиром или рабочим до тех пор, пока я не показывал Коляна. Так продолжалось изо дня в день, мои деньги таяли, как и надежда на благополучный исход нашего предприятия. И тут на наше счастье, на беду ли кто-то по строжайшему секрету поведал мне, что завтра может подбросить нас до Надыма, а там без особых проблем можно решить все вопросы. На следующий день, рано утром, мы уже загружали огромный вертолет в радостном предчувствии окончания наших проблем, что прибавляло силы. Через три часа мы усталые и довольные закончили погрузку и огромная машина со страшным грохотом, пугая тундру и заставляя вибрировать небесную твердь, каким-то чудом  взлетела и   рванула в Надым. Полет был недолгим, как и все наше очередное предприятие. В Надыме пограничники любезно проверили документы и предложили сдаться, как вражеским лазутчикам, так как у нас не было пропусков в запретную зону. Тут вступились наши «добрые пилоты» и мы в очередной раз, загрузив под завязку вертолет, отправились в обратный полет. Оказалось, таким образом, решались проблемы погрузочно-разгрузочных работ транспортной авиации. И таких кидал в моей последующей жизни встречалось немало, но я не переживаю, без этого жизнь была бы не столь интересна. А я бы не имел чести побывать в славном городе Надыме и написать эти строки. И порой в каком – либо разговоре, я  важно вспоминаю: «Помню, этак, в году 1972, летом, когда я был в Надыме…». В один прекрасный день в вагоне поезда, где мы ночевали, на нас ночью напали местные бомжи, пытаясь ограбить, и мы вдвоем с одним чеченцем отмахались от них своими ножами в коридоре вагона стоя спиной к спине. Это происшествие серьезно потрясло и озадачило нас, так как все было по серьёзному и последующие разборки ни к чему хорошему не привели бы. И наутро, собрав последние финансовые крохи, продав мою гитару и золотые часы Коляна мы на этом же поезде ретировались в Москву. Колян уже был тих,  доброжелателен и не столь высокомерен в своем достатке. В Москве при помощи знакомых я завербовал Коляна (ему уже было за 50 лет) на Дальний Восток, в какой-то Мостотряд. Где он, что с ним – один Бог знает. Я о нем больше не слышал ни в Севастополе, где остались жена с сыном, ни в средствах массовой информации. А я задержался в Москве у дяди Саши, кстати, в Москве предлагали работать мастером и давали жилье, но уже тянуло в Севастополь. Москва показалось чужой, как и сейчас. Мы немного покуралесили с двоюродным братом Генкой. Однажды наши общие друзья повели меня, после моего очередного дворового концерта поступать в театр «Ромэн». Целая делегация сопровождающих, сочувствующих и рекомендующих мой талант подошла к ступенькам театра и долго уговаривала вахтера прослушать меня, на что он любезно согласился, и скоро на ступеньках театра собралось много зевак аплодирующих моим романсам. Наш вахтер с сожалением поведал, что театр на гастролях и нужно прийти через месяц. И что меня непременно примут. И наша делегация, воодушевленная данными обещаниями, прихватив из толпы зевак несколько прекрасных девиц, отправилась в близлежащий парк, предварительно прихватив портвейна. И вот как я помню: декоративный бассейн с кувшинками и лилиями, наши дамы, плавающие в нижнем белье среди кувшинок, я поющий на берегу старинные романсы и милиция, вылавливающая, наших дам. Нужно отдать должное представителям власти, видимо хорошо разбирающимся в настоящей песне так, как  после некоторых разбирательств на месте, мы были реабилитированы.  А я, по ряду причин, не использовав возможность поехать в Сирию на какое-то строительство, уехал в Севастополь. И в Заполярье попал уже из Ташкента в 2003 году. Но это уже другая история….

Александр Каменский

Мой сайт: http://avkamen.narod.ru/index.html

 

Вернуться на главную